Пригородное село Михайловка. В одной из новостроек вьёт гнёздышко женщина 49-ти лет. В её однокомнатной квартире (39,9 квадратных метра, со знанием дела уточняет собеседница) — чистота и уют. Сияют новизной мебель, встроенная кухня, бытовая техника, телевизор…
Своим новым жилищем Ольга Михайловна довольна. Только вот пеняет на строителей, не удосужившихся соорудить навес над крыльцом. Да переживает за дверь без кодового замка — подъезд пока заселён не полностью, и жильцы занимают выжидательную позицию.
…Казалось бы, обычная картинка на тему новоселья, если бы не одно «но». Женщина эта — инвалид первой группы по зрению, то есть абсолютно слепая. Десять долгих лет ждала она очереди на жильё. И на церемонии вручения ключей, состоявшейся в декабре прошлого года в администрации Бугурусланского района, не лучилась от счастья, как другие, а плакала… Не каждому были понятны эти невидимые миру слёзы, которые Ольга Михайловна долго копила в душе и наконец не смогла сдержать на людях…
Оля Медведева появилась на свет в Морд-Бугуруслане, в обычной крестьянской семье: мама — доярка, папа — тракторист. Девочка родилась здоровой и до двух лет была шустрой, любознательной. Любила ходить в гости к бабушке, около мосточка всегда отпускала мамину руку и мчалась к знакомому дворику…
А потом случилось непоправимое. Когда родители были на работе, бабушка не углядела за внучкой. Малышка выпала из тяжёлой деревянной кроватки, которая свалилась на неё и сильно ударила по голове.
Вскоре стали замечать неладное: девочку угощают конфеткой, а она тянется ручонкой мимо… Стали ездить по врачам: Омск, Оренбург, Москва… В Москве-то и вынесли окончательный вердикт: погиб зрительный нерв и операция бессмысленна.
Родители хотели определить дочку в Куйбышевскую спецшколу для слепых и слабовидящих детей, да мест, к сожалению, не оказалось. В качестве альтернативы предложили аналогичное учреждение в Бийске, но тут уж мама не согласилась: очень далеко… Так и осталась девочка безграмотной, но незаменимой маминой помощницей (папу потеряла в одиннадцать лет).
А в 37 лет Ольга осиротела полностью. Последние семь лет мама была беспомощной после перенесённого инсульта — передвигалась с трудом, ни приготовить, ни постирать… Незрячая дочка ухаживала за больной до конца, выполняла всю домашнюю работу…
В ветхом родительском домишке на окраине жить стало невозможно — никаких удобств, холодно, одиноко. Все соседи поумирали, в округе — ни души. Органы соцзащиты предложили переселиться в Дом инвалидов, но молодая женщина отказалась…
В конце концов ей удалось продать хибару и купить домишко ближе к людям. Тут было подключено отопление, имелась банька, но пол ходил ходуном, брёвна гнилые, углы промерзали, погреб провалился… За водой приходилось ходить с коромыслом (дождь ли, снег) за полтора километра от дома на родник. Зимой завалит снегом — не откопаешься.
— Сугробы-то тогда были — ой-ой-ой, — вспоминает женщина. — Сколько снега перелопатила — не передать словами. Сейчас всё это аукается, руки болят, хондроз замучил…
К счастью, с помощью районной администрации (особая благодарность Ольги Михайловны — Николаю Ивановичу Рываеву) удалось выложить завалинку кирпичом. После обращения в разные инстанции напротив дома пробурили водяную колонку…
Жить «около людей» оказалось легче, да не совсем. Однажды какой-то шарамыжник залез в окошко и утащил все продукты из холодильника. В другой раз заезжий злоумышленник пробрался по наводке на чердак, чтобы потом спуститься в избу. Но женщина уловила чутким ухом посторонний шум, позвонила соседу…
По доброте душевной Ольга не раз давала деньги в долг, которые ей и не думали возвращать. «На нашего Ванюшку — все камушки», — жалели сердобольные соседки…
— Я совсем ничего не вижу — ни света, ни теней, одна темнота, — отвечает на мой обывательский вопрос Ольга Михайловна.
Врождённые, но утраченные зрительные ощущения потеряны безвозвратно. Не приходят более-менее очерченные образы и во сне. Грезятся голоса родственников и знакомых, каждодневные привычные действия: куда-то пошла, что-то сварила, постирала…
А односельчане, видя, как незрячая женщина передвигается по улице без трости, зная, как вкусно она готовит курники на поминки, как нянчится с соседскими детишками, судачили: «Да не может этого быть! Да она видит…»
… Иногда ровесницы шутят: «Ольга, мы тебя ещё замуж выдадим!» В ответ женщина грустно улыбается. Она знает, что в силу своего недуга ни семейное счастье, ни профессиональные навыки ей не подвластны. Её предназначение в другом: отдавать окружающим душевное тепло и скрывать невидимые миру слёзы.
В Евангелии от Матфея сказано: «Где ничто не положено — нечего взять». В ней заложено многое: воля к жизни, трудолюбие, участие, доброта… И люди черпают из этого источника, пользуются и берут, иногда, к сожалению, ничего не давая взамен…
